Жил-был купец, у него было два сына: Дмитрий да Иван. Раз, благословляя их па ночь, сказал им отец:
– Ну, дети, кому что во сне привидится – поутру мне поведайте; а кто утаит свой сон, того казнить велю.
Вот наутро приходит старший сын и сказывает отцу:
– Снилось мне, батюшка, будто брат Иван высоко летал по поднебесью на двенадцати орлах; да еще будто пропала у тебя любимая овца.
– А тебе, Ваня, что привиделось?
– Не скажу! – отвечал Иван.
Сколько отец ни принуждал его, он уперся и на все увещания одно твердил: «не скажу!» да «не скажу!».
Купец рассердился, позвал своих приказчиков и велел взять непослушного сына, раздеть донага и привязать к столбу на большой дороге.
Приказчики схватили Ивана и, как сказано, привязали его нагишом к столбу крепко-накрепко. Плохо пришлось доброму молодцу: солнце печет его, комары кусают, голод и жажда измучили.
Случилось ехать по той дороге молодому царевичу; увидал он купеческого сына, сжалился и велел освободить его, нарядил в свою одежу, привез к себе во дворец и начал расспрашивать:
– Кто тебя к столбу привязал?
– Родной отец прогневался.
– Чем же ты провинился?
– Не хотел рассказать ему, что мне во сне привиделось.
– Ах, как же глуп твой отец, за такую безделицу да так жестоко наказывать… А что тебе снилось?
– Не скажу, царевич!
– Как не скажешь? Я тебя от смерти избавил, а ты мне грубить хочешь? Говори сейчас, не то худо будет.
– Отцу не сказал и тебе не скажу!
Царевич приказал посадить его в темницу; тотчас прибежали солдаты и отвели его, раба божьего, в каменный мешок.
Прошел год, вздумал царевич жениться, собрался и поехал в чужедальнее государство свататься на Елене Прекрасной. У того царевича была родная сестра, и вскоре после его отъезда случилось ей гулять возле самой темницы.
Увидал ее в окошечко Иван, купеческий сын, и закричал громким голосом:
– Смилуйся, царевна, выпусти меня на волю; может, и я пригожуся! Ведь я знаю, что царевич поехал на Елене Прекрасной свататься; только без меня ему не жениться, а разве головой поплатиться. Чай, сама слышала, какая хитрая Елена Прекрасная и сколько женихов на тот свет спровадила.
– А ты берешься помочь царевичу?
– Помог бы, да крылья у сокола связаны. Царевна тотчас же отдала приказ выпустить его из темницы.
Иван, купеческий сын, набрал себе товарищей, и было всех их и с Иваном двенадцать человек, а похожи друг на дружку, словно братья родные, – рост в рост, голос в голос, волос в волос. Нарядились они в одинаковые кафтаны, по одной мерке шитые, сели на добрых коней и поехали в путь-дорогу.
Ехали день, и два, и три; на четвертый подъезжают к дремучему лесу, и послышался им страшный крик.
– Стойте, братцы! – говорит Иван. – Подождите немножко, я на тот шум пойду.
Соскочил с коня и побежал в лес; смотрит – па поляне три старика ругаются.
– Здравствуйте, старые!
Из-за чего у вас спор?
– Эх, младой юноша! Получили мы от отца в наследство три диковинки: шапку-невидимку, ковер-самолет и сапоги-скороходы; да вот уже семьдесят лет как спорим, а поделиться никак не можем.
– Хотите, я вас разделю?
– Сделай милость!
Иван, купеческий сын, натянул свой тугой лук, наложил три стрелочки и пустил в разные стороны; одному старику велит направо бежать, другому – налево, а третьего посылает прямо:
– Кто из вас первый принесет стрелу, тому шапка-невидимка достанется; кто второй явится, тот ковер-самолет получит; а последний пусть возьмет сапоги-скороходы.
Старики побежали за стрелками; а Иван, купеческий сын, забрал все диковинки и вернулся к своим товарищам.
– Братцы, – говорит, – пускайте своих добрых коней на волю да садитесь ко мне на ковер-самолет.
Живо уселись все на ковер-самолет и полетели в царство Елены Прекрасной.
Прилетели к ее стольному городу, опустились у заставы и пошли разыскивать царевича. Приходят на его двор.
– Что вам надобно? – спросил царевич.
– Возьми нас, добрых молодцев, к себе на службу; будем тебе радеть и добра желать от чистого сердца.
Царевич принял их на свою службу и распределил кого в повара, кого в конюхи, кого куда.
В тот же день нарядился царевич по-праздничному и поехал представляться Елене Прекрасной. Она его встретила ласково, угостила всякими ествами и дорогими напитками и потом стала спрашивать:
– А скажи, царевич, по правде, зачем к нам пожаловал?
– Да хочу, Елена Прекрасная, за тебя посвататься; пойдешь ли за меня замуж?
– Пожалуй, я согласна; только выполни наперед три задачи. Если выполнишь – буду твоя, а нет – готовь свою голову под острый топор.
– Задавай задачу!
– Будет у меня завтра; а что – не скажу; ухитрись-ка, царевич, да принеси к моему незнаемому свое под пару.
Воротился царевич на свою квартиру в большой кручине и печали. Спрашивает его Иван, купеческий сын:
– Что, царевич, не весел?
Али чем досадила Елена Прекрасная? Поделись своим горем со мною; тебе легче будет.
– Так и так, – отвечает царевич, – задала мне Елена Прекрасная такую задачу, что ни один мудрец в свете не разгадает.
– Ну, это еще небольшая беда! Молись-ка богу да ложись спать; утро вечера мудренее, завтра дело рассудим.
Царевич лег спать, а Иван, купеческий сын, надел шапку-невидимку да сапоги-скороходы и марш во дворец к Елене Прекрасной; вошел прямо в почивальню и слушает. Тем временем Елена Прекрасная отдавала такой приказ своей любимой служанке:
– Возьми эту дорогую материю и отнеси к башмачнику; пусть сделает башмачок на мою ногу, да как можно скорее.
Служанка побежала куда приказано, а следом за ней и Иван пошел.
Мастер тотчас же за работу принялся, живо сделал башмачок и поставил на окошко; Иван, купеческий сын, взял тот башмачок и спрятал потихоньку в карман.
Засуетился бедный башмачник – из-под носу пропала работа; уж он искал, искал, все уголки обшарил – все понапрасну! «Вот чудо! – думает. – Никак, нечистый со мной пошутил?» Нечего делать, взялся опять за иглу сработал другой башмачок и понес к Елене Прекрасной.
– Экий ты мешкотный! – сказала Елена Прекрасная. – Сколько времени за одним башмаком провозился!
Села она за рабочий столик, начала вышивать башмак золотом, крупным жемчугом унизывать, самоцветными камнями усаживать.
А Иван тут же очутился, вынул свой башмачок и сам то же делает: какой она возьмет камушек, такой и он выбирает; где она приткнет жемчужину, там и он насаживает.
Кончила работу Елена Прекрасная, улыбнулась и говорит:
– С чем-то царевич завтра покажется?
«Подожди, – думает Иван, – еще неведомо, кто кого перехитрит!» Воротился домой и лег спать; на заре на утренней встал он, оделся и пошел будить царевича; разбудил и дает ему башмачок:
– Поезжай, – говорит, -к Елене Прекрасной и кажи башмачок -это ее первая задача!
Царевич умылся, принарядился и поскакал к невесте; а у ней гостей собрано полны комнаты – все бояре да вельможи, люди думные. Как приехал царевич, тотчас заиграла музыка, гости с мест повскакивали, солдаты на караул сделали.
Елена Прекрасная вынесла башмачок, крупным жемчугом унизанный, самоцветными камнями усаженный; а сама глядит на царевича, усмехается. Говорит ей царевич:
– Хорош башмак, да без пары ни на что не пригоден! Видно, подарить тебе другой такой же!
С этим словом вынул он из кармана другой башмачок в положил его на стол. Тут все гости в ладоши захлопали, в один голос закричали:
– Ай да царевич! Достоин жениться на нашей государыне, на Елене Прекрасной.
– А вот увидим! – отвечала Елена Прекрасная. – Пусть исполнит другую задачу.
Вечером поздно воротился царевич домой еще пасмурней прежнего.
– Полно, царевич, печалиться!
– сказал ему Иван, купеческий сын. – Молись-ка богу да ложись спать; утро вечера мудренее.
Уложил его в постель, а сам надел сапоги-скороходы да шапку-невидимку и побежал во дворец к Елене Прекрасной. Она в то самое время отдавала приказ своей любимой служанке:
– Сходи поскорей на птичий двор да принеси мне уточку.
Служанка побежала на птичий двор, и Иван за нею; служанка ухватила уточку, а Иван селезня, и тем же путем назад пришли.
Елена Прекрасная села за рабочий столик, взяла утку, убрала ей крылья лентами, хохолок бриллиантами; Иван, купеческий сын, смотрит да то же творит над селезнем.
На другой день у Елены Прекрасной опять гости, опять музыка; выпустила она свою уточку и спрашивает царевича:
– Угадал ли мою задачу?
– Угадал, Елена Прекрасная!
Вот к твоем уточке пара, – и пускает тотчас селезня…
Тут все бояре в один голос крикнули:
– Ай да молодец царевич!
Достоин взять за себя Елену Прекрасную.
– Постойте, пусть исполнит наперед третью задачу. Вечером воротился царевич домой такой пасмурный, что и говорить не хочет.
– Не тужи, царевич, ложись лучше спать; утро вечера мудренее, – сказал Иван, купеческий сын.
Сам поскорей надел шапку-невидимку да сапоги-скороходы и побежал к Елене Прекрасной. А она собралась на синее море ехать, села в коляску и во всю прыть понеслася; только Иван, купеческий сын, ни на шаг не отстает.
Приехала Елена Прекрасная к морю и стала вызывать своего дедушку. Волны заколыхалися, и поднялся из воды старый дед – борода у него золотая, на голове волосы серебряные.
Вышел он на берег:
– Здравствуй, внучка! Давненько я с тобою не виделся; поищи-ка у меня в головушке. – Лег к ней на колени и задремал сладким сном; Елена Прекрасная ищет у деда в голове, а Иван, купеческий сын у ней за плечами стоит.
Видит она, что старик заснул, и вырвала у него три серебряных волоса; а Иван, купеческий сын, не три волоса, целый пучок выхватил. Дед проснулся и закричал:
– Что ты, с ума сошла? Ведь больно!
– Прости, дедушка! Давно тебя не чесала, все волоса перепутались.
Дед успокоился и немного погодя опять захрапел. Елена Прекрасная вырвала у него три золотых волоса, а Иван, купеческий сын, схватил его за бороду и чуть не всю оторвал.
Страшно вскрикнул дед, вскочил на ноги и бросился в море.
«Теперь царевич попался!
– думает Елена Прекрасная. – Таких волос ему не добыть».
На следующий день собрались к ней гости; приехал в царевич. Елена Прекрасная показывает ему три волоса серебряные да три золотые и спрашивает:
– Видал ли ты где этакое диво?
– Нашла чем хвастаться!
Хочешь, я тебе целый пучок подарю.
Вынул и подал ей клок золотых волос да клок серебряных.
Рассердилась Елена Прекрасная, побежала в свою почивальню и стала смотреть в волшебную книгу: сам ли царевич угадывает или кто ему помогает! И видит по книге, что не он хитер, а хитер его слуга – Иван, купеческий сын.
Воротилась к гостям и пристала к царевичу; – Пришли-де ко мне своего любимого слугу.
– У меня их двенадцать.
– Пришли того, что Иваном зовут.
– Да их всех зовут Иванами.
– Хорошо, – говорит, – пусть все приедут! – А в уме держит: «Я и без тебя найду виноватого!» Отдал царевич приказание – и вскоре явились во дворец двенадцать добрых молодцев, его верных слуг; все на одно лицо, рост в рост, голос в голос, волос в волос.
– Кто из вас большой? – спросила Елена Прекрасная. Они разом все закричали:
– Я большой! Я большой!
«Ну, -думает она, -тут спроста ничего не узнаешь! «– и велела подать одиннадцать простых чарок, а двенадцатую золотую, из которой завсегда сама пила; налила те чарки дорогим вином и стала добрых молодцев потчевать.
Никто из них не берет простой чарки, все к золотой потянулись и давай ее вырывать друг у друга; только шуму наделали да вино расплескали!
Видит Елена Прекрасная, что штука ее не удалася; велела этих молодцев накормить-напоить и спать во дворце положить.
Вот ночью, как уснули все крепким сном, она пришла к ним с своею волшебною книгою, глянула в ту книгу и тотчас узнала виновного; взяла ножницы и остригла у него висок.
«По этому знаку я его завтра узнаю и велю казнить».
Поутру проснулся Иван, купеческий сын, взялся рукой за голову – а висок-то острижен; вскочил он с постели и давай будить товарищей:
– Полно спать, беда близко!
Берите-ка ножницы да стригите виски.
Через час времени позвала их к себе Елена Прекрасная и стала отыскивать виноватого; что за чудо?
На кого ни взглянет – у всех виски острижены. С досады ухватила она свою волшебную книгу и забросила в печь.
После того нельзя было ей отговариваться, надо было выходить замуж за царевича. Свадьба была веселая; три дня народ без просыпу пьянствовал, три дня кабаки и харчевни стояли отворены – кто хошь приходи, пей и ешь на казенный счет!
Как покончились пиры, царевич собрался с молодою женою ехать в свое государство; а двенадцать добрых молодцев вперед отпустил.
Вышли они за город, разостлали ковер-самолет, сели и поднялись выше облака ходячего; летели, летели и опустились как раз у того дремучего лесу, где своих добрых коней покинули.
Только успели сойти с ковра, глядь – бежит к ним старик со стрелкою. Иван, купеческий сын, отдал ему шапку-невидимку. Вслед за тем прибежал другой старик и получил ковер-самолет; а там и третий – этому достались сапоги-скороходы.
Говорит Иван своим товарищам:
– Седлайте, братцы, лошадей, пора в путь отправляться.
Они тотчас изловили лошадей, оседлали их и поехали в свое отечество.
Приехали и прямо к царевне явились; та им сильно обрадовалась, расспросила о своем родном братце, как он женился и скоро ль домой будет?
– Чем же вас, – спрашивает, – за такую службу наградить?
Отвечает Иван, купеческий сын:
– Посади меня в темницу, на старое место.
Как его царевна ни уговаривала, он таки настоял на своем; взяли его солдаты и отвели в темницу.
Через месяц приехал царевич с молодою супругою; встреча была торжественная: музыка играла, в пушки палили, в колокола звонили, народу собралось столько, что хоть по головам ступай!
Пришли бояре и всякие чины представляться царевичу; он осмотрелся кругом и стал спрашивать:
– Где же Иван, мой верный слуга?
– Он, – говорят, – в темнице сидит.
– Как в темнице? Кто смел посадить? Докладует ему царевна:
– Ты же сам, братец, на него опалился и велел держать в крепком заточении. Помнишь, ты его про какой-то сон расспрашивал, а он сказать не хотел.
– Неужли ж это он?
– Он самый: я его на время к тебе отпускала. Царевич приказал привести Ивана, купеческого сына, бросился к нему на шею и просил не попомнить старого зла.
– А знаешь, царевич ,– говорит ему Иван, – все, что с тобою случилося, мне было наперед ведомо; все это я во сне видел; оттого тебе и про сон не сказывал.
Царевич наградил его генеральским чином, наделил богатыми именьями и оставил во дворце жить.
Иван, купеческий сын, выписал к себе отца и старшего брата, и стали они все вместе жить-поживать, добра наживать.